Родился я 29 апреля 1980 года в Воронеже. У нас очень большая семья — пятеро детей. Старшая сестра Лариса, старший брат Герман, потом я, затем младший брат Святослав и младшая сестра Злата. В детстве очень любил над всеми подшучивать. Ну и подобно всем детям, большой толпой, состоящей из младших членов моей семьи и друзей, мы, как оглашенные, носились по всему району, играли в игры. Была такая игра, называлась она «МЕД». Суть правил не важна, но помню, что играли с помощью мяча: кидали и задавали вопросы, на которые можно было дать лишь однозначный ответ. Если поймал — то ответ «Да», ну а если не поймал, то соответственно. И сколько себя помню, всегда пытался ловить мячик на вопрос: «Ты хочешь стать певцом?». Это, наверное, первый вербальный показатель заинтересованности профессией.

С детского сада выступал на утренниках и всегда был солистом. Воспитатели всегда очень серьезно подходили к этому вопросу: занимались со мной, учили нотки, стихи!

У меня никогда не было ни кумиров, ни идолов. Я не «фанател» от какой-то конкретной музыки, а слушал именно то, что мне нравилось на данный момент. Занимался только тем, что мне было интересно, тем более, что я очень увлекающийся человек. К примеру, я 5 лет занимался туризмом, так что у меня 1-ый взрослый разряд по спортивному туризму! И в одном из походов я услышал девушку, поющую под гитару. Меня это так вдохновило, что вернувшись, я немедленно приступил к обучению игре на этом инструменте. За четыре занятия смог приобрести некие азы, и мог сам подбирать музыку.

Не знаю почему, но в школе у меня никогда не было проблем, меня не били. Я, наоборот, пользовался уважением, ко мне относились с пониманием. Странно, что у меня никогда не было клички, за всю жизнь кроме как по имени, меня никто не называл.

Любимого предмета у меня в школе не было. Да я, в принципе, учиться не любил. Правда, бывали случаи увлечения каким-то предметом. Помню, мне жутко понравилась химия, когда я сам смог решить какое-то уравнение, понял, что к чему! Я взял учебник, стал его читать, пытался зубрить! Скорее, мне просто было интересно, как все устроено в этом мире. Но «химическая любовь» продлилась до следующего вызова к доске, когда мне дали огромную формулу, ну и заставили решать. С тех пор химия мне перестала нравиться. Спустя какое-то время я настолько влюбился в историю, что прочитал не только учебник за свой класс, но стал читать учебники классом старше. Но как только учитель начинал гонять меня по датам, это выводило из себя. Можно сказать, что мне нравились многие предметы, но учителя с завидным постоянством умудрялись отбивать у меня охоту учиться!

В нашей семье первые трое детей закончили музыкальную школу, соответственно в эту тройку входил и я, поэтому на меня все в школе возлагали крупные надежды. Как какой-нибудь утренник, Владик обязательно песни поет, как выступление, то Владик ведущий. Правда и оценки я за это хорошие получал! Вот странно, двоек получал массу, а двоечником не был! Всегда имелась отмазка: «Я же участвую в концерте, репетировать надо! Некогда мне ваши теоремы учить!» К тому же, я был гениальным списывальщиком, так что все, чего не знал и чем не интересовался, я «сдувал»! Естественно, педагоги все понимали, но свои тройки я получал! Описал себя с лучшей стороны, что называется...

О том, что есть театральные вузы, я узнал только в 9 классе! Тогда друг моего старшего брата поступил в театральный! И я понял, что профессии артиста можно научиться, но не осознавал, что такое артист. Мне казалось, что он может ничего не делать, лентяйничать! И думаю: «Давай-ка стану артистом!», это, скорее, было детской прихотью. Хотя... Я сознательно направился в театральный кружок, а в силу того, что Воронеж в творческом смысле не сильно развит (не смотря на обилие театров), я был единственным парнем в этом «цветнике». Естественно, играл там все мужские роли! Через два года я поступил в Институт Искусств! Хотя родители хотели, чтобы я стал военным, ведь еще мой дед преподавал в Суворовском училище, взрастил много поколений генералов! Родители были в полной уверенности, что я пойду по стопам деда, уже договорились о поступлении. Но однажды я поднимаю телефонную трубку, а мне говорят: «Здравствуйте, я подполковник NN. Вы Влад? Я держу в руках Ваше дело, так что, мы поступаем или нет?» И я понял, что от моего решения зависит вся дальнейшая жизнь. И ответил: «Нет, я решил, что буду поступать в театральный, извините». Мама была очень расстроена, но ей пришлось смириться.

Поступал я очень просто — пришел с гитарой, спел пару песен. Член комиссии удивился и спросил: «А прочитать что-нибудь можете?», я прочитал единственное стихотворение, которое помнил, это был «Пророк» А. С. Пушкина. Меня попросили заново прийти на консультацию тогда, когда я выучу еще басню и прозу, правда, попросили не забыть взять с собой гитару. Гитару-то я взять не забыл, а прозу так и не выучил. Получается, что поступил «на халяву», как всегда.

Поступив, я для себя решил, что профессию себе приобрел, что могу расслабиться и получать удовольствие! А поскольку я был заядлым мотоциклистом, то удовольствие получал следующим образом: вместе с друзьями, мы огромной толпой гоняли на «железных конях» по городу, дразня тем самым милиционеров. Но мне, как всегда, везло. Я знал, где и когда нужно свернуть, чтобы не нарваться на «людей с полосатыми палочками». Первые полгода после поступления я ночи напролет катался на мотоцикле, а утром на лекциях спал. Но лекции это не так страшно, как актерское мастерство, где нужно проявлять физическую активность и играть заданные этюды. Я пытался пристроиться в углу и мирно дремать, никому не мешая. Однажды это закончилось очень плачевно для меня. Я проснулся от громкого хохота в аудитории, когда вокруг стоял весь мой курс и дружно хихикал. Оказывается, что педагог по актерскому мастерству заметил меня и произнес сакраментальную фразу: «Ребята, вы потише, а то Воронин спит, не будем ему мешать!» Этот случай меня пристыдил, но на путь истинный так и не наставил. Меня всегда грозились отчислить, но так почему-то и не решились, ведь после третьего курса я участвовал во всех спектаклях, где играл главные роли.

По большому счету, у нас был один педагог — по мастерству актера. Все мои учителя были хорошие, спасибо им, но вот преподавателю по актерскому мастерству я должен отдать должное, он нас научил очень грамотной игре, учитывая то, что изначально ему пришлось всех поломать, ведь пришли мы «дворовыми ребятами». Проблемы возникли только с педагогом по истории, который поставил мне единственную тройку, правда, это был первый курс, я тогда еще любил спать на лекциях, кататься на мотоцикле.

Пение и вокал — это отдельная история.

Как и всем подросткам, нам с другом хотелось заработать денег, в связи с этим мы однажды отправились петь в переход. Недолго думая, мы поняли, что это приносит прибыль и решили перебраться в более солидное место, а именно — на площадь перед Кукольным театром. Собирали толпы, которые перекрывали человеческое движение на целом проспекте.

Следующим этапом стало изучения вокала на втором курсе! Правда это нельзя назвать осознанными занятиями, поскольку у нас была одна пара в неделю, на которой заставляли петь гласные, с миром отпускали, говоря, что для нашего уровня это отличный вокал, да и не особо это нам, актерам, надо. Но когда я услышал, как поет наш педагог по мастерству актера, который был в отличной форме, я загорелся! Стал ходить на занятия, срывал связки. Учтя то, что вокал в институте преподавался всего полтора года, я понял, что пока ничего не умею. Тогда пошел на вокальный факультет и устроился на педагогическую практику, где выпускники пятых курсов под четким наблюдением педагогов занимались с учениками (ну и со мной). Спустя какое-то время меня пригласили работать в театр города Ельца, там мне выделяли квартиру, а поскольку у меня уже была семья, я нашел это идеальным вариантом. Но и в Ельце я не забросил вокал; мало того, что дома песни орал, еще и стал заниматься вокалом в местном институте, где был замечательный педагог, кроме того, я устроился в джазовый ансамбль вокалистом, работал педагогом по мастерству актера, ну и параллельно умудрялся играть в театре.

Я играл все главные роли в дипломных спектаклях, а когда приехал в Елец и мне дали много ролей, я перестал задумываться над игрой. То есть осознания: «Ну все, завтра у меня первый осознанный выход на сцену» — такого не было.

За небольшое количество лет я успел поработать в трех театрах. Я работал в Ельце, приехав в Москву, я работал в музыкальном театре Стаса Намина, а только потом попал к Сергею Борисовичу в «Луну».

Работая у Стаса Намина, я пытался найти себе источник дополнительного заработка. Тогда обратился к Леше Лосихину. Леша обещал показать меня «музруку» Театра Луны. А уже он, в свою очередь, порекомендовал мне показаться Сергею Борисовичу. Мы решили подготовить несколько песен, договорились с Прохановым. Я решил прийти пораньше, распеться. На финальной ноте «Арии Иисуса» заглядывает Сергей Борисович, «музрук» активно пытался продемонстрировать мой вокал, но руководитель театра пригласил в кабинет, сказав: «Того, что я слышал достаточно». С этого дня я перестал работать у Намина, перешел в Луну. Коллектив принял меня отлично, даже и сказать-то нечего.

Театр — это то дело, которому я решил посвятить свою жизнь, хотя сейчас мои планы несколько изменились. Сейчас театр — это репетиционная база, где я работаю, чтобы не потерять свои актерские навыки. Актер — это подвижность души и психики. Это умение мгновенно менять свои эмоции и состояния. Человек, умеющий управлять своими эмоциями — это и есть настоящий актер.